ИМА-ПРЕСС

«Когда смогу основательно, надолго выбраться в Петербург, обязательно поживу там, чтоб насладиться этим чудным городом всерьез, основательно. Поброжу бесцельно по Невскому проспекту и разным набережным речным, по тому же Васильевскому острову, печальному и загадочному, оттуда мои родители, там и я появился на свет. На улице, название которой очень сложно мне произнести — улица Кораблестроителей…»… 

Антон Ельчин, Антон Викторович Ельчин, русская звезда Голливуда, ушел из жизни неимоверно рано – в 27 лет, чудовищно дико, нелепо. Эмигрант? Никогда, ничуть, ни за что! Притом, что вырос Антон в Америке, родом он – из России, из Петербурга-Ленинграда… 11 марта Антону исполнился бы 31 год.

…Он так и останется в нашей памяти – улыбчивым малым, с легкой, словно детской, наивной миной. Таким же обаяшкой как и его персонаж из кинотрилогии «Звездный путь». Кинотрилогии, которая перезапустила приключенческий мир самого известного кинозвездолета кинофантастической вселенной Америки. Той самой вселенной «Звездного пути» или – «Стар трека», на которой выросло не одно поколение киноманов – не только Америки, всего мира!

И кто сказал, что русские киноактеры в Америке играют исключительно кровожадных маньяков, убийц и русскую мафию с Брайтон-бич. Ничуть не бывало! Антоша Ельчин над сем пассажем потешался, и даже – деланно, картинно, недоумевал – во время наших внезапных, но таких продуктивных скайп-бесед. Так, значит, мне или радоваться, что я русский, но без тени чего-то бандитского на лице и в кинобиографии, или же отыскивать подобного рода роли, чтоб соответствовать штампам? Нет, он вне штампов, он – другой!

Русский играет русского, русский американец выступает в роли русского звездного члена команды звездного исследовательского корабля «Энтерпрайз». Антон Ельчин изображает легендарную фигуру из мира космической фантастики Павла Чехова. Ельчин обожает эту роль, ведь, подняться на борт межпланетного корабля «Энетрпрайз» все равно, что попасть на тот самый вертолет доброго волшебника из песни про день рождения. Как там было, «прилетит вдруг волшебник в голубом вертолёте и бесплатно покажет кино…». А тут само провидение стучится в твою дверь, твою судьбу!

Поклонники иной фантастической реальности, иной кинолегенды – Терминатора, прекрасно знают его решительного и смелого, дерзкого персонажа по имени Кайл Риз. Разве можно забыть тот персонаж – ключевой, если не культовый в системе координат Терминатора. Сей бравый смельчак по имени Кайл Риз буквально «вываливается» в прошлое, в нахальные, беспардонные 80-е буквально следом за смертоносным железным человеком, призванным убить, умертвить барышню по имени Сара Коннер. Вываливается, чтоб эту самую Сару Коннер спасти и… Только в первом фильме, переросшим позднее в могучий киносериал, в образе Кайла Риза выступила киноикона 80-х актер Майкл Бин. А уже в четвертом фильме появился он, совсем еще юный борец человеческого сопротивления в мире бездушных машин Антон Ельчин…

Было дело, во время нашего общения по скайпу – накануне выхода фильма «Терминатор. Да придет спаситель», сам собой возник вопрос: будучи подростком, ты, Антоша, буквально до дыр затер кассеты с первыми двумя фильмами о злом гении из железного будущего. Как думаешь, твои дети так же будут «тащиться» от «Терминатора»? Казалось бы, вопрос дежурный, никакой. Но ответ был… легким, искристым, изящным. Какой может дать человек, с богатым внутренним миром, полным жизнелюбием и легкостью, подростковой, мальчишеской.

Миром красивых иллюзий и мудрых сказок… Которое в нем живет, жило и сегодня, сейчас, несколько мгновений назад, до роковой «встречи» со смертоносным авто: «Ну, об этом еще рано говорить, дайте мне самому встать взрослым. Что касается «Терминатора», это истинная правда. Я смотрел эти два, а позже еще и третий фильм, по множеству раз. Мне казалось, Джеймс Кэмерон сумел создать нечто необыкновенное…

…Эта история увлекла меня с самого первого просмотра. Родители часто подзуживали: история с терминатором, который крошит направо и налево людей – жестокая, недетская какая-то. А я видел в ней больше, чем много-много трупов и злой умысел персонажа Арнольда Шварценеггера. Я видел большую и серьезную историю. И надо же – я в нее попал!!! Думаю, это самое главное и основное, о чем должны будут думать мои будущие дети. Возможно, им понравится терминатор и все его похождения. Или не понравится, кто знает. Может быть, они также будут восхищены режиссерской работой  Кэмерона, автора первых двух кинолент об этой машине смерти, в одной из которых железный Арни – убийца, во второй – спаситель, и Джоната Мостоу, снявшего «Восстание машин». Что немаловажно, им понравится мой фильм, где снимался я. Фильм режиссера МакДжи никого не оставит равнодушным. Поверьте!!!».

…Когда Антон выходил из кадра, со съемок, то вновь становился чудаковатым озорником, бесшабашным симпатягой. И при этом – невероятно интеллигентным, сдержанным на разного рода эмоции. Друзья над ним подтрунивали, мол, когда ты наконец повзрослеешь, напитаешься наглостью, цинизмом?! На что Антон Ельчин лишь робко замечал, с легким озорством и детской непосредственностью: будет день, будет пища! Надо будет, стану «носить» тяжелую линию бровей, стану зрелым занудой и скептиком, а пока…

Пока ты молод, у тебя вся жизнь впереди, дыши полной грудью, летай во сне, будь озорником, проказником, но – добродушным и добросердечным. Таковым был Антон Ельчин… Этот страшный глагол прошедшего времени «был», так трудно его применять по отношению к парню, который всегда жил исключительно завтрашним днем, завтрашним рассветом и завтрашним обедом с друзьями, завтрашними съемками и завтрашними проектами, проектами нового дня. Ему не важно, что за фильм ему судьба уготовила, важно другое, совершенно другое, чтоб этот самый завтрашний день – настал!

И обожал говорить на русском языке. Что само по себе было мило, занятно, ведь он никак не мог выучить русский на Родине, вывезли Антона из тогда еще Ленинграда в полугодовалом возрасте. Мало того, он русский для всех, кто слышит его совершенно, насквозь русские имя, фамилию. Деловито интересуются – ну, как там в России, что нового, как политика, как экономика, что слышал, что думаешь? «…Сначала я старался быть предельно точным и отвечал честно: люди, я уехал из России, будучи таким маленьким, я даже не помню самого факта переезда. Я по сути своей американец, — говорит Антон Ельчин во время одного из наших скайп-интервью. — Я вырос в Америке, я пошел в школу в Америке. Но…

Вопросы повторялись, диапазон их ширился. Как я жил, где я жил, как там с тем, как там с этим. Поэтому, приходится быть изобретательным. Читать, изучать интернет, тот же русский интернет, просто тонуть в каждодневном потоке новостей, смотреть телевизор, быть русским в Америке. Может, ваши интервью помогут справиться с потоком подобных вопросов? Я Россию почти не помню. Не помню, я вырос здесь, на другом берегу Атлантического океана…».

Но хочет, спешит, жаждет знать! И не только благодаря интернету. Тот же русский – язык. Русский привился, что называется «прилип» к этому чудному отроку не вдруг и сразу, но стал своим, родным. И когда просишь Антона говорить именно на русском, собравшись внутренне с силами, Ельчин переходит на свой родной язык, родной – по сути и по духу, хотя родным считает – и не без основания, английский, то есть американский. Антоша по-английски стал говорить раньше русского, на нем говорит улица, на которой живет Ельчин, то есть живут Ельчины, английским «живет» его родная школа, «живут» и думают друзья.

Русский пришел от отца с матерью, со временем, именно родители привили, приучили толкового парнишку к этой любопытной речи, открыли ему целый мир радостей и горстей, текстов, фильмов и мыслей, которыми сами жили, да, живут и сейчас.  Русский язык вошел потоком книг и фильмов, песен и рассказов о прошлом. Но не о том прошлом, из которого уехали словно бежали его отец и мать, нет, а о том прошлом, когда – взвейтесь кострами синие ночи, мы – пионеры, дети рабочих…

И ведь в России был, что называется наездом, снимался в остросюжетном фильме, мечтал, просто жаждал побывать в северной, культурной столице. Но съемки – вещь дюже непредсказуемая, то сидишь без толку, то из кадра не выходишь, не вылезаешь буквально часами. А после – утро, солнце, новый день, следующая смена. В Петербург сумел заглянуть не то, что на несколько дней, на несколько часов, повидался с родным дядей, который живет в городе над вольной Невой, бабушкину могилу навестил. И упивался, насыщался этим самым – своим родным, городом, из которого – нет, не уехал, но увезли  его родители.

По приезду обратно – домой? – в Лос-Анджелес, вдруг явственно осознал, тянет, тянет его обратно, побольше, подольше пожить в Петербурге, городе Белых ночей и промозглых ветров, разводных мостов и прямолинейных улиц. Петербург стал сниться, но не тот, которым успел насладиться Антон, другой, какой-то сказочный, нереальный, невозможный. А также сниматься, сниматься и сниматься у русских режиссеров, может быть – у Михалкова, может быть, если получится, то у Сокурова.

Что характерно, фигуристы Ельчины так и не сумели привить любовь ко льду своему сынишке. На эту тему сам Антон обожал отшучиваться: «О, да, мои папа с мамой также недоумевают, видели меня продолжателем своего дела. Они мне буквально с ранних лет прививали желание и умение стоять на льду. Как-то не пошло. Видимо, такие вещи на генетическом уровне не передаются. Мне сначала было неловко. Мол, папа и мама не просто стоят на коньках, они парят на коньках, а мне бог не дал этого счастья. Зато дал нечто иное. И я безмерно рад, счастлив, что могу вот так вот с вами общаться, ответить на ваши вопросы, я – житель Лос-Анджелеса, а вы – журналист из Петербурга. Разве это не здорово? Кстати, мои родители очень рады за меня.  Не смог стать фигуристом, не страшно, главное, чтоб человеком стал. Хорошим…».

Дмитрий МОСКОВСКИЙ